Внешность
Исаака нельзя назвать чистокровным русским, в нём течёт как лёд далёкого севера, так и солнце южных районов, черты которых уже видимы в мальчике. Кажется немного лапоухим из-за коротких волос, лицо, ещё совсем по детски круглое, уже накрытое тенью разрушенного катастрофой детства, с мягкими щеками, большими глазами непонятного голубо-зелёного оттенка, смотрящие с уверенностью щенка, что лицом к лицу встретился с дворовым котярой. И поверьте, если вдруг ноги перестанут его слушаться, и придётся подставить ладони холодной земле, сдирая бледную, но уже огрубевшую кожу на ладонях и подушечках пальцев об асфальт, он вновь поднимется, насупившись, потрёт курносый нос рукавом своего тёмно-серого, почти чёрного, шерстяного свитера и сожмёт зубы, вытянув пухлые губы в тонкую линию, ведь он понимает, что находится не в том положении, чтобы рыдать. Да и тем более, звонкий, детский голос, идеальный ориентир для ужасных, гниющих чудищ.
Тринадцатилетний мальчуган - растущий организм, и из-за нехватки пищи и витаминов, он заметно схуднул, потерял со щёк здоровый румянец, возможно, даже недостаёт в росте, но благодаря почти что постоянному движению ради погони за эфемерным хвостом жизни, стал жилистее и сильнее многих сверстников. Хорошо развита мелкая моторика, его пальцы длинные и ловкие, легко справляются со многими упаковками и консервами, даже если рядом нет ничего острого, вяжут достаточно сложные узлы, о которых Исаак вычитывал в умных взрослых книгах о путешествиях и просто делают поделки из найденного мусора, которые можно задвинуть более удачливым и сердобольным выжившим за банку чего-то съедобного.
В таких условиях трудно следить за чистотой, поэтому во избежании появления вшей, аль ещё какой-то страшной живности, мальчик не отпускает в свободный рост угольно-чёрную шевелюру, как может, неровно остригает её большими, дедовскими ножницами. Ходит ребёнок постоянно чумазым, аки чертёнок, и с одеждой голяк, особо не помодничаешь, старый свитер, мелкой вязки с большим, опадающим на глаза капюшоном, синие джинсы, уже успевшие обзавестись парой пыльных пятен, да осенние ботинки, зимой натянутые на толстые, шерстяные носки. Для полной картины - школьный рюкзак, с почти что стёршимся принтом Бетмена.
Характер
Ребёнок - не взрослый, что на лице, то и в душе. А на мордаху - он шальной и хитрый чёрт, хоть и умилителен временами. Мальчик очень активен и подвижен, как говорят, с шилом в пятой точке, что, возможно связано с тем, что до катастрофы родители старались привить ему ту самую мифическую усидчивость, а сейчас, когда он предоставлен самому себе, выход энергии не ограничен никакими рамками. Но и за старания родителям спасибо, окупились, ведь в минуты покоя ребёнок буквально вгрызался в книги, в цене - приключения, пираты, иногда справочники по выживанию для детей, которые очень помогли ему первое время и напоминают о себе до сих пор. Местом обитания человеческий детёныш избрал восточную часть города, где-то между центром и окраинами, где количество живых и не очень существ было вполне терпимым. Для коротких вылазок предпочитает сумерки, а в продолжительные походы за всем полезным собирается на восходе, двигается в основном по подворотням и внутренностям зданий, ибо именно в этих местах у него больше шансов убежать, или заныкаться в укромный угол. Каждый раз покидая своё укромное обиталище, он осторожен и внимателен, сто раз оценит ситуацию, примерит на глаз, хватит ли его прыжка, дабы перебраться с балкона на балкон и на пальцах посчитает монстров.
В целом, пацан достаточно мозговитый, не обделён логикой и рыжей хитростью. Способен правильно расставлять приоритеты, выбирать, что нужно, а что нет, вот только с контролем собственных "хочу" есть определённые проблемы, и мальчик отдаётся им с головой, а потом расплачивается голодовкой, или незапланированным побегом от заражённого, в который почему-то захотелось кинуть камнем. Порой бывает слишком самоуверен, часто его голову наполняют мысли о том, что нужно обязательно что-то кому-то доказывать, например, всему миру, что он уже мужчина и плакать не будет, да и вообще храбр, аки дикий лев, что, конечно же, очень сомнительно. Подвержен просто дикой жажде общения, а вдобавок изучения всего нового и неизведанного, иногда банным листом "прилипает" к взрослому мимокрокодилу, предварительно убедившись, что ни на что дурное тот не способен, и оставляет в покое, только когда тот выйдет за пределы зоны обитания мальчика. Из этого также стоит сделать вывод, что Исаак достаточно дружелюбен, легко идёт на контакт и выводит на него даже достаточно хмурых товарищей, но не имеет никакого желания выходить из зоны комфорта, коей являются переплетения изведанных улиц.
Сейчас он не шибко различает "хороших" и "плохих". Для него зло - это заражённые, а добро - пожилая женщина, что вчера рассказала ему о том, как плести корзины, и не важно, что он всё равно ничего не понял. Не различает он и группировки, выделяя только монахов, в которых и состоит сам. Да и самих монахов он воспринимает пока что только со своей, детской стороны, они были первой, встретившейся ему группировкой с знакомыми лицами, так что выбор был очевиден.
Биография
Тринадцать лет - ещё не срок, так что и рассказать о себе почти нечего. Первые годы, как и у многих, провалились далеко в память и канули в бесконечное забвение. Наверное, первым чётким воспоминанием, по мимо лиц родителей, стали бабушкины сказки, тот самый "Колобок", "Красная шапочка" и прочие-прочие, скользящие по устам народа сквозь время. Кстати, отец его - кинолог, так что ребёнок с малых лет жил в окружении четвероногих друзей человека, а ближе к десяти, и сам помогал в их воспитании, не сильно, как мог. Мать же бросила семью, когда Исааку было три, уехала в большой город с богатым "папиком" в поисках лучшей жизни.
Учился Исаак в церковно-приходской школе, на второй смене, хоть и с оценками у него было не так плохо. Среди детей был вполне стандартной личностью, не заводила, и не забитый ботаник, никуда и ни к кому не лез, по классике имел двух лучших друзей, длинного конопатого Степана и блондинистого Вениамина. Вместе троица проводила всё время на улице, домой и палками не загонишь, лазали по заброшкам, воровали яблоки из садов старушек и периодически получали нагоняй за разбитые окна. Впервые с монахами он встретился будучи девятилетним ребёнком, когда те были всего лишь сектой из нескольких человек. Изучая с друзьями очередное заброшенное здание, копируя сталкеров о которых насмотрелись на ютубе, они наткнулись на компанию людей, разного возраста, от подростков до статных мужчин и женщин, видимо проводящих обряд инициации. Естественно, уже через секунду от детей остались только пятки, сверкающие до дома по просёлочной дороге.
Катастрофа накрыла мальчика, когда его отец уехал в Петербург по делам на несколько дней, а сам ребёнок находился в школе. Чудом выжив толкучке, что была вызвана сигналом тревоги, он, и остальной выбравшийся народ из спрятались в бункере, построенном ещё в 2012 фанатиком, что свято верил в конец света. И, возможно, просидел бы там несколько месяцев, еды хватало, если бы в толпе не оказался заражённый. Он показал себя уже через неделю, загрыз какую-то студентку и стал заметно попахивать гнилью. Убирались из подземной ловушки также быстро, как забирались туда, разбегались уже во все стороны, куда глаза глядят. Естественно, что ребёнок цеплялся за тех, кого знает. Таким человеком оказалась его учительница по математике, он следовал за ней по пятам, и хоть женщине это сначала не нравилось, позже она просто смирилась. Тем более, что ребёнка  можно выбросить заражённому, и пока тот будет занят - сбежать. Третьим в их небольшой компании стал маленький скайтерьер, по всей видимости, питомец монахини. Исааку было одиннадцать, когда он встретил их во второй раз. Его спутница заразилась. А может, уже была заразна, просто болезнь развивалась медленно, но сейчас она, брызжа слюной, подобно бешеной выдре, сувала руки сквозь декоративную решетку, в надежде добраться до прижавшегося к стене ребёнка. Они шли небольшой группой, с оружием наперевес и чёрными собаками, один из них снёс голову математички битой, вряд ли для спасения мальчика, скорее, для своего собственного удовольствия. Они не звали его с собой, он пошёл сам, борясь с пожирающим изнутри страхом. Он позволил им вырезать знак их бога на своей коже и принял веру. Он запомнил их лица, имена, голоса и даже походку. Для него они - это очередной шанс выжить.

Что будет с персонажем в случае вашего ухода/пропажи?
В идеале, конечно, опять же убить. Но если кому-то прям приспичит этот персонаж в живом виде - можно отправить в акции.